оперении. Стальной отлив прямых волос отражался в узких серых глазах. Горе, о горе тому, кто заставит светиться их праведным и неправедным гневом. Жестокие складки возле рта и морщинка между бровей решительно намекали, что жизнь их обладателя не баловала его покоем и радостями. И не смотря на то, что на парне были только рваные полотняные штаны и дешевые резиновые шлепанцы, казалось, что закован он в непробиваемую, стальную броню с головы до ног. Свою привычку повелевать и командовать другими он пронес через бездну времен, через изломы и жар неизбежного, и никто не смел оспаривать его права. Не потому что боялись, и не потому, что признавали былые заслуги. «Былые заслуги» - от этого словосочетания он презрительно кривил сухие губы. Былое порастает быльем, светлая ему память, но не более. Наверное, все дело было в самой сущности обитателей странной прогулочной посудины, влекомой вверх и вниз по реке. Они умели безошибочно выбирать, кто станет у штурвала, кто проложит курс и кто закупит питьевой воды.
Первого звали… м… Навигатор, второго – Капитан. Оригинально? Может быть…
- Я все-таки пою, ведь кто-нибудь услышит… - спел последнюю фразу Навигатор, и не стал более продолжать знакомить окружающих с творчеством Константина Никольского.
Его сосед по столику задумчиво провел рукой по и без того, гладко причесанным волосам.
- Ты так и не ответил на мой вопрос… - сказал он.
- Ты у нас Капитан, - усмехнулся гитарист.
- А ты у нас – Навигатор. Кому как не тебе прокладывать курс.
- Зачем? – меланхолично улыбнулся тот. – Река сама вынесет нас к морю.
- Звезды отражаются в воде, их видят все, но плыть можно по-разному. Ты же знаешь, главное правило: Корабль плывет туда, куда его ведет Навигатор. Я спрашиваю не о расчетах, я спрашиваю – поплывем ли мы к морю?
- А есть выбор?
- Есть. – Решительно ответил Капитан.
Кто б сомневался. Иначе Капитан никогда не стал бы капитаном.
- Нас несет к нему уже давно, все сочли это неизбежным… Мы столько раз хотели что-то изменить, но никогда, разу в жизни этот мир не зависел от нас, не мы его хозяева, так стоит ли пытаться еще? Может лучше поставить точку. Мы счастливы здесь, на этом судне, и вместе с ним мы уйдем в открытую даль. Мне казалось, что это судьба всех нас.
Тонкие губы Капитана дрогнули, словно от резкой боли:
- Возможно, ты прав, но я спрашивал только, плывем ли мы к морю?
- Я не готов ответить тебе…
На палубу поднялась девушка, почти ребенок, тонкая и стройная, словно тростинка. Её хрупкая фигурка заставляла вспоминать о тех временах, когда пирамиды считались свеженькими новостройками. Она откинула прядь волос от лица и звонко крикнула всем, чтобы спускались в кубрик. И ленивая полусонная палуба неожиданно ожила. Две подруги, разом приподнявшись с полосатого холщового коврика, закончили свой загар. (Занятие старомодное, но оттого не мене увлекательное). Вопрос в их глазах, словно шарик от пинг-понга отскочил от Капитана с Навигатором. Так тоже бывает. Златоволосый парень у кормы, помешкав несколько секунд, поднял наверх удочки и аккуратно расправил снасти. Даже невозмутимая Кудесница оторвалась от своего верного ноутбука, извлекла из своей гривы длинную косичку и, помахав ею как флагом парламентера, присоединилась к остальным. Да что там Кудесница, даже исполненный задумчивости Леопард, последовал общему сдержанному энтузиазму. Все обитатели «Мечты» сходились на обед. Кубрик свободно вмещал их и, каждое место за столом нравилось его обладателю. Это было его место – для тех, кто знает, что это такое.
- У нас сегодня гость. – Звонко объявила Тростинка, сияющая как звезда. – Господин Эксман приплыл к нам на моторке, чтоб заключить окончательный договор на перевозку своего груза.
- Прекрасно. – Кивнул Капитан.
Грузный мужчина в летным белом костюме, с трудом протиснулся за стол. Он вытер платком пот с лица и, поблагодарив девушку, взял из ее рук стакан с голубоватой, ледяной водой. Пока мужчина пил, Навигатор сказал, не обращаясь ни к кому конкретно:
- Пункт доставки господина Эксмана лежит ниже по течению реки. Этот контракт приблизит нас к морю.
Легкие улыбки заскользили по лицам. Грузный мужчина поднял глаза от бумаг и с удивлением рассмотрел команду. Разные, но одинаковые глаза устремились на него, разные, но одинаковые лица улыбались. И не было возможности рассмотреть их, и не было возможности определить их возраст, кажущийся то старым, то молодым. Каждый раз он зарекался иметь с ними дело, и каждый раз говорил себе, что делает это в последний раз, и каждый раз не мог себе отказать в извращенном удовольствии щедрой рукой отдавать сереброглазому Капитану причитающиеся деньги. Чтоб видеть, как пачка потертых засаленных купюр ложится в безупречную ладонь, и каждый раз надеяться, что Капитан станет пересчитывать деньги. Тот никогда не пересчитывал, просто засовывая пачку в карман своих драных штанов, и словно забывал о них и, разумеется, о самом господине Эксмане.
Груз внесли в трюм, под пристальным взглядом Леопарда. Подняли трап, отвязали канаты, и путешествие началось. Обыденно и просто. Так оно всегда бывает. Вы же сами знаете, не имеет значения куда плыть, и где конечный пункт назначения, потому что начало пути всегда дело будничное.
- Значит, мы плывем к морю? – Капитан повторил свой вопрос.
- Спроси у команды, пусть скажут все. - Навигатор широким жестом указал на палубу.
Одинокая Тростинка бросала на воду собранные днем цветы, возвращая земле её красоту. Темноволосая девушка сидела на корме в шезлонге, сжимая в объятиях гитару Навигатора. Печальная, светлая мелодия,
1 2 3