В одном из интервью режиссера кинотрилогии «Властелин Колец» Питера Джексона спросили, что было самым сложным в создании фильма. Его ответ, в общем-то, меня не удивил. Самым сложным, по словам режиссера, было создание женских образов - Галадриэль, Арвен, Эовин. Не удивительно! В книге Д.Р.Р. Толкина «Властелин Колец» среди большого количества героев выведено автором лишь пять женских образов. И, а мой взгляд, Профессор недостаточно ярко и четко описал образ этих женщин. Выглядят они как-то блекло и не интересно на фоне других персонажей. А между тем, каждая женщина — тайна, загадка, иногда маленькая, но всегда неожиданная.

Оттого, быть может, образы этих женщин настолько разные у художников-иллюстраторов, работавших над трилогией Д.Р.Р.Толкина «Властелин Колец», что просто невозможно найти что-то общее между ними. Художникам приходится «дописывать» образы, созданные Профессором, придавать им те

особые черты, которые наполняют и делают их емкими, яркими, интересными, исходя из собственного понимания и представления о том, какой должна была быть героиня.

В этом плане работы братьев Грега и Тима Хильдебрандтов представляют особый интерес. Создавая свои образы, художники использовали метод эскиза-«ноготка», затем изготавливались костюмы и делались снимки при правильном освещении. Это

являлось основной частью работы. Но главным, пожалуй, был поиск модели.

«Толкиновская королева эльфов поразила нас своей близостью к классической фигуре богини. Именно это ощущение мы и пытались передать в иллюстрации», писал позднее Грег Хильдебрандт. А вот как описывал создание образа Галадриэль Грегори Хильдебрандт-младший, автор книги «Грег и Тим Хильдебрантды. Годы с Толкином»:

«Как-то утром я проснулся от суматохи за стеной. Протирая заспанные глаза, я распахнул дверь, что вела в родительскую спальню. Меня ослепили яркие лампы. Я на ощупь вошел в комнату и встал у массивного камина, из которого дул прохладный ветерок. По спине побежали мурашки.

Мама, в длинном белом балахоне с золотым пояском, стояла, грациозно воздев левую руку, на которой сверкало в свете ламп кольцо. Дядюшка поправил несколько складок на балахоне, сел на пол, зажмурил один глаз, внимательно оглядел маму - и снова принялся что-то поправлять. Постепенно в комнате установилась тишина – не то чтобы напряженная, вовсе нет, вполне доброжелательная, особенно приятная в такую рань.