«Доведение до самоубийства», но доказать что-либо будет очень сложно, тем более, что самоубийство не состоялось. Цинично, но.... Тогда девушка рассказала о случае с последним пострадавшим - Александром. Оказалось, что в перспективе его случая сомнений было ещё больше. Единственная возможность состояла в том, чтобы организаторов (или подстрекателей) обвинить в незаконном проведении митинга, но это предусматривает не более чем административную ответственность. Юнона поблагодарила за уделённое время, однако была крайне разочарована результатом. На прощание юрист сказал, что ещё подумает над этими случаями, и если что – позвонит.
- Шеф, - Юнона не скрывала разочарования, - я была у юриста. Он сказал, что надежды мало. Точнее, её вообще нет. Не знаю, что теперь делать.
- Что-то делать всё равно надо, так оставлять нельзя. Они должны понести наказание. Если надо, подключи всех наших, но постарайтесь найти хоть что-нибудь.
- Я постараюсь.
И она старалась: все, кто хоть как-то мог помочь, были задействованы. Была привлечена ещё пара юристов, но и они не смогли ничего придумать.
Три дня не принесли никаких результатов, Юнона готова была признать фиаско, как вдруг один из занимавшихся этим делом предложил подробнее расспросить сотрудников милиции, которые лично разгоняли митинг. Идея была стоящая.
Юнона отправилась в отделение. Получить данные нужных ей сотрудников труда не составило. Ну, а выудить информацию из сильных мужчин в форме было и вовсе парой пустяков. Природная магия как-никак.
Первая жертва – двухметровый брюнет – растаял словно мороженное на июльском солнце и в течении пяти минут превратился в нечто аморфное, готовое
рассказать больше, чем на приеме у психоаналитика. Однако толку от его рассказа было мало. Второй парень, тоже ОМОНовец, оказался покрепче духом и повнимательней. Он рассказал, что дело было не совсем так, как описывал Александр: не такой уж мирной была эта демонстрация. Вначале сами же митингующие не пустили сотрудников в приют. Логики этого поступка страж порядка не понял. Зато поняла Юнона: зачем стоять и дожидаться, пока кто-нибудь надумает вызвать милицию. Да и надумает ли? А вот сами сотрудники приюта, которым надо покормить питомцев – запросто. Помимо прочего, со стороны митингующих неслась брань в адрес городского совета, вынесшего «преступное решение», с призывами сравнять его с землёй. Юнона мысленно отметила: «Призыв к насилию. Статья». Кроме того, выяснилось, что омоновец был не очевидцем самих событий, а слышал как о них рассказывали озадаченные работники приюта, которые поначалу приняли митингующих за людей, нанятых застройщиком. Вся описанная воинственность и агрессия наблюдалась до приезда автомобиля ОМОНа. С его появлением митинг начал стремительно растворяться. Не сдвинулись с места лишь пара девушек, да парень, решивший защищать их от сотрудников милиции, и продолжавший выкрикивать лозунги.
С этого разговора, можно сказать, и завертелось судопроизводство по сайту «Эльфийские Кланы». Вначале шло лишь накопление фактов. В частности, совершенно случайно был вычислен «Принц». В Интернет он заходил через несколько прокси–серверов, так что определить его местоположение не представлялось возможным. Однако внимание привлек молодой парень, регулярно совершающий прогулки с Селеной. Он то и оказался тем самым «Принцем» и по совместительству бой–френдом Селены. Кроме того, этот молодой человек точно подходил под описание самого активного из участников митинга, словесный портрет которого дали сотрудники приюта, что, собственно, и
позволило его вычислить. А вот по отношению к «Миледи Винтер» Селену следовало бы назвать «Кардиналом Ришелье»…
Дело в суде продвигалось благодаря свидетельству и опознанию всё тех же сотрудников приюта, «Принц» был привлечён к ответственности за провокационные действия и подстрекательство к беспорядкам. Сайт, владельцы которого втёмную использовали вполне светлых и порой наивных личностей, перестал существовать. Доказывать преступный сговор с шантажистами не представлялось возможным – обещание, данное владельцу строительной фирмы следовало выполнить и максимально оградить его от скандала.