Ничто так не объединяет мужчин, как совместное приключение. Это я точно знаю. И не важно, что делать – пить, не просыхая трое суток напролёт, кувыркаться со шлюхами, идти на смертный бой или рыбу ловить – общее дело сблизит ихнего брата крепче, нежели кровное родство. Что же касательно моих четверых мужей (одного нынешнего и троих бывших), то собрать их под одной крышей может заставить только известие о моей беременности или же… правильно! Открытие сезона охоты на упырей.

Нет, конечно, я не спорю, после прошедшей ночки, может, что у нас с Лиином и получится в плане ребёночков, но пока даже самый ушлый светлоэльфийский целитель ничего сказать не сможет. Так что я наблюдаю общий сбор мужей исключительно по случаю открытия охотничьего сезона. Событие сие нечастое и целиком зависящее от климатических и культурных условий где-то в сопредельном иномирье. Как только там начинается мода на упырей-вампиров, тут-то к нам и начинается нашествие двуногих кровососов. А упырь – он же не комар и даже не клоп, его убивать сложнее. Вот и приходится нашему доброму королю Ланселоту, не мешкая, объявлять антивампирский джихад, иначе вампиры выпьют половину страны – икнуть не успеешь. А мужики и рады вырваться из семейных гнёзд на волю, тем паче повод достойный во всех отношениях – спасение отечества от иномирской опасности.

Утро накануне охотничьей ночи – это же праздник. Транспарант с традиционным «Привет избавителям Волшебного мира от вампирско–упырьских захватчиков» уже натянут над входом в трактир, и хотя пиво сегодня по двойной цене, зато к нему совершенно бесплатно прилагаются гренки с чесноком (чисто в целях профилактики вампиризма). Соседка-гоблинша продаёт сувениры – миниатюрные осиновые колышки, искусственные головки чеснока, святую воду на разлив и детские игрушечные арбалеты, стреляющие посеребрёнными присосками. Всё как положено! А у мужчин к тому же повод есть выпить и похвастаться былыми трофеями.

— …и зубы у него – во! Как у волколака!

А ладонь у Дорина, которую он демонстрирует для сравнения потрясённым собеседникам, точь-в-точь совковая лопата средних размеров. Где он таких волколаков здоровых видел? Врёт, стало быть.

— И глаза красные, горят изнутри, что у твоего дракона. Ну я беру серебряный болт и как засажу клыкастому гаду промеж рогов!

— Какие рога?! Дорин, может это олень был? —

смеётся Лииниарр.

На любимого смотреть не насмотреться – весь в коже и заклёпках, косы снежные упрятал под бандану.

— Или ты сам бухой? — предположил Шлёп, заливая в пасть ещё одну кружку дармового пива.

Ну не буду же я денег за выпивку брать с родных… ладно! С бывших мужей деньги за угощение брать нехорошо, не по-родственному.

— Я – бухой? — возмущается Дорин, выпячивая мужественно широкую грудь. — Да я сколько бы не выпил – ни в одном глазу! Запомни это, Каменюка!

—  Ща мы проверим…

— Эй, парни, нам ночью на охоту идти, так что соревноваться будете завтра.

Вот он глас рассудка – мой второй супруг Тариэль. Куда подевалась твоя легкомысленность, Пресветлый Эльф, бессмертный златокосый мальчик? Умерщвлена жестокими Авторицами, замучена в плену у злостных яойщиц, пала под залпом анимэ.