Дорогие друзья, представляя музыкальную тему, мы предлагаем вашему вниманию перевод соответствующей главы (VII) из книги Уильяма Вирта Сайкса «Британские гоблины¹. Уэльский фольклор, волшебная мифология, легенды и традиции». Лондон. 1880 ( W.Sikes, British Gobl ins. Welsh Folklore, Fairy Mythology, Legends and Traditions. L. 1880 )². Наше внимание остановилось на названной книге неслучайно. Ведь «Британские гоблины...» заслуженно признаны одной из основательнейших работ в области уэльского фольклора и мифологии. И на нее всенепременно ссылаются исследователи, пишущие о фейри. Этот замечательный труд, хотя и переиздавался несколько раз и в настоящее время широко доступен в Сети, но русскоговорящая аудитория почему-то с ним знакома не очень хорошо. Вот мы и решили частично исправить сей недостаток.

Перевод и аннотации – А.Чернов

Уильям Вирт Сайкс. Музыка фейри.³

Зачаровывающие птицы – История Шона ап Шенкина – Музыка арфы в уэльских сказаниях – Легенда о волшебной арфе – Песни и мелодии Тильвит Тег – История Иолы ап Хью – Мистический характер древних уэльских духов⁴

I

В очень редких случаях жертвы фатальных объятий Тильвит Тег⁵ (Tylwyth Teg) не танцуют, очарованные музыкой. Существует разновидность историй, все еще распространенных в Уэльсе, в коих сохраняется потрясающая красота примитивной мифологии. В обширном диапазоне эпох, между нашим собственным и доисторическим временами, мы не раз сталкиваемся с прекрасной легендой о Птицах Рианнон⁶ (Birds of Rhiannon), певших столь сладко, что очаровывали воинов, которые стояли

и слушали их пение в течение восьмидесяти лет. Сия легенда наличествует в Мабиногионе⁷ – «Бранвен, дочь Лира» («Branwen ferch Llyr») – и поэтому считается средневековым рассказом; но средневековые авторы Мабиногиона, как хорошо известно, работали со старыми материалами и пересказывали старинные истории, передававшиеся в течение многих столетий от отца к сыну, согласно традиции. Кембрийские поэты более раннего периода часто ссылаются на Птиц Рианнон; и они упомянуты в Триадах. В Мабиногионе воины слушают их в течение семи лет. Семь мужчин, оставшихся в живых после известного сражения с ирландцами, везли голову своего предводителя в Лондон⁸, дабы похоронить лицом к Франции. Они сталкиваются с массой различных

приключений, повинуясь этому завету. Остановившись в Харлеке⁹ (Harlech), дабы отдохнуть, они садятся поесть и выпить. «И прилетели три птицы и запели, и из всех песен, слышанных ими, ни одна не могла сравниться с этой. И птицы были далеко в море, но как будто рядом, и все время пели. И так для них прошли семь лет» [Цит. по: Мабиногион. Волшебные легенды Уэльса. пер. В.Эрлихмана. М. 1995. с.26. См. на: www.lib.aldebaran.ru; Автор ссылается на: Lady Charlotte Guest’s, Mabinogion. 381]. Это замечательное предание повторяется в местной легенде о Шоне ап Шенкине (Shon ap Shenkin), которую поведала мне жена фермера, проживающая около предполагаемого места произошедших событий. А история только что упомянутого Шона ап Шенкина произошла в общеизвестном центре фейри Кармартеншира¹⁰. История Трэффи ап Шон (Taffy ap Sion) и Шона ап Шенкина вероятно является одной и той же, хотя теперь это различные рассказы. Шон ап Шенкин хоть и был молодым человеком, но страдал тяжелой одышкой. И вот ранним утром одного из прекрасных летних дней он отошел недалеко от дома. Он шел по дороге и тяжело дышал, как вдруг услышал пение птицы, негромкое, но прекрасное. Очарованный мелодией, он сел под деревом, и слушал до тех пор, пока пение не прекратилась. Тогда он оглянулся вокруг и был весьма удивлен. Ибо дерево зеленое и полное жизни, когда он присел, теперь было старым и сухим! А когда он подошел к своему дому, то увидел, что и он сделался старым и увитым плющом. В дверном проеме стоял старик, которого он прежде никогда не видел. Шон сразу спросил этого старика, что тому нужно.

– Что мне здесь нужно? – повторил старик, сердясь и краснея. – Хороший вопрос! Но кто ты такой, чтобы оскорблять меня в моем собственном доме?

– В твоем собственном доме? Как это? Где мой отец и мать, которых я оставил здесь совсем недавно, пока я слушал очаровательную музыку под вон тем деревом, которое, когда я поднялся, стало иссушенным и безлистным?